Что подарить в реанимацию

Содержание:

Купить Каска «Реанимация» недорого с доставкой, из раздела: Оригинальные подарки

Получить консультацию по этому товару

Код товара:	B-76432
Название:	Каска «Реанимация»
Цена:	780 рублей
Товар:	в наличии

Отличный прикол для друга — Каска Реанимация с 3-мя рюмками. Подарите приятелю отличное настроение, ведь в такой каске грустить точно не придется.

Прикольная каска по форме сделана как обычная строительная каска, только сверху на ней расположено пять рюмок, в которые можно налить какую-либо горячительную жидкость.

Каска Реанимация с 3-мя рюмками белого цвета, сделана из пластика, отлично сидит на голове.

Помимо подарка: Каска «Реанимация», вы можете посмотреть и купить недорого с доставкой другие сувениры из данного каталога:

	Футляр для CD дисков в виде автомобиля на 80 дисков Самый лучший подарок владельцу МИНИВЭНА! Упакован в подарочную коробку. Купить недорого по цене: 1 120 рублей Товар: под заказ
	Каска «Под грузом проблем» оранжевая На стадионе или в парке, на дискотеке или вечеринке, в жаркий полдень или среди ночи, если с Вами пивная каска, жажда отдыхает! Пластиковая каска с двумя держателями для банок/бутылок и двумя соединительными трубочками, благодаря которым можно смешивать два различных напитка в виде коктейля. Купить недорого по цене: 810 рублей Товар: под заказ
	Каска строительная Насяльнике / Начальника Каска строительная с нанесением. Без упаковки. Размер: 22х30х12 см Купить недорого по цене: 770 рублей Товар: в наличии
	Китайский фонарик бумажный Рекомендуется запускать в дали от построек и деревьев, а также выждать момент когда не будет порывов ветра т.к. сильный порыв может перевернуть фонарик, не дать взлететь высоко или понести его к близ стоящим постройкам. В прохладную ветреную погоду фонарик способен преодолеть расстояние в 5 — 8 км прежде чем закончится топливо. Зажгите горелку со всех сторон, подождите пока разгорится горелка, загадайте желание и отпустите фонарик в небо. 6 цветов: Розовый, Оранжевый, Зеленый, Синий, Фиолетовый, Желтый. Купить недорого по цене: 99 рублей Товар: под заказ
	Автоматическая открывалка для банок Набор для комфортного открывания банок 2 в 1. Консервный нож: Просто закрепите на крышке банки нажмите на кнопку и устройство откроет банку. Магнит в устройств позволит комфортно изъять срезанную крышку. Открывалка для стеклянных банок: Открывает банки любых размеров. Закрепите на крышке банки, сожмите и поверните. Купить недорого по цене: 710 рублей Товар: под заказ Добавить товар в корзину
	Гибкая подстветка Подсветка на гибком основании с двумя лампочками. Работает от одной пальчиковой батарейки. Может применяться при чтении книг, вышивании, работе на компьютере, просто при вечерней прогулке. Купить недорого по цене: 610 рублей Товар: под заказ

Доставка :

Специально для Вас мы вводим дисконтные карты следующего номинала:
Заказов на общую сумму от 50 000 руб. — скидка 5%
Заказов на общую сумму от 100 000 руб. — скидка 10%
более чем 200 000 руб. — карта на скидку 20%
Подробнее по скидкам, дисконтным картам

Пока вы спали: замена $, внезапные проверки, отобрали подарки, в реанимацию после прививки

В регионах России начались внеплановые проверки газового оборудования. Чиновники из поселка Разумное сначала вручили, а затем отобрали новогодние подарки у труженицы тыла, поскольку перепутали ее с однофамилицей. У криптовалюты есть все шансы стать частью новой глобальной валютной системы, которая может прийти на замену доллару США. Две ученицы третьего класса одной из школ Иркутска оказались в реанимации после того, как им сделали плановые прививки. Об этом и многом другом читайте в кратком обзоре новостей мира, России и Дальнего Востока от ИА AmurMedia.

Агрохолдинг «Комос Групп», упаковка яиц которого по девять штук вызвала оживленный интерес СМИ в последнее время, с конца февраля планирует начать их реализацию в этой упаковке под брендом птицефабрики «Вараксино».

«Руководство агрохолдинга «Комос Групп», в который входит птицефабрика «Вараксино» — производитель «нашумевшего» яйца в упаковке по девять штук, приняло решение выпускать постоянную линейку продукции в данном упаковочном исполнении под брендом «Вараксино», — говорится в сообщении пресс-службы агрохолдинга.

«Основной особенностью новой линейки продукции станет то, что девять яиц категории С1 в квадратной упаковке 3х3 в торговых сетях будут продаваться по цене за восемь штук», — подчеркивает пресс-служба. Уточняется, что макет упаковочного решения уже подготовлен, и продажи «девятка» яиц под торговой маркой «Вараксино» агрохолдинг планирует начать с конца февраля.

В регионах России начались внеплановые проверки газового оборудования. Поручение о начале общероссийского рейда по домам дал премьер-министр Дмитрий Медведев.

Законодательные аспекты сегодня обсудили на первом заседании весенней сессии в Совете Федерации. Председатель верхней палаты российского парламента Валентина Матвиенко подчеркнула, что чаще всего причиной трагедии становится человеческий фактор, но это не отменяет усовершенствования законодательной базы.

Спикер Совета Федерации поручила профильному комитету подготовить рекомендации, чтобы направить в министерства. По словам Матвиенко, необходим серьезный анализ на уровне государства, исполнительной и законодательной власти сферы газоснабжения в жилищном секторе.

Основным претендентом на участие в песенном конкурсе «Евровидение-2019» от России является Сергей Лазарев. Об этом сообщил источник ТАСС 16 января.

Транслировать конкурс в этом году будет канал «Россия-1», который вновь отказался от открытого отбора. Артиста от нашей страны выберут из уже составленного шорт-листа. Источник также сообщил, что если выбор остановят на Лазареве, то продюсировать его номер будет певец Филипп Киркоров, как и в 2019 году. Тогда Лазарев выступал в Стокгольме с композицией You are the only one и занял третье место.

Агентству «РИА Новости» представители холдинга ВГТРК комментировать информацию об участии Лазарева отказались, заявив, что объявят имя представителя от России в конце января. Ранее претендентами на участие в «Евровидении» назывались Ольга Бузова, Егор Крид, Лена Темникова, Александр Панайотов и Филипп Киркоров.

Глава администрации поселка Разумное Белгородской области Василий Чамкаев извинился перед 96-летним ветераном Великой Отечественной войны Лидией Новосельцевой, которую по ошибке чиновники накануне Нового года поздравили с днем рождения. Как сообщил в среду в беседе с ТАСС глава администрации, в ситуации с труженицей тыла произошла досадная ошибка, при этом подарки у нее никто не отбирал.

В среду в некоторых СМИ и социальных сетях со ссылкой на правнучку 96-летнего ветерана появилось сообщение о том, что чиновники из поселка Разумное сначала вручили, а затем отобрали новогодние подарки у труженицы тыла, поскольку перепутали ее с однофамилицей. Кроме того, правнучка посетовала на то, что в администрации никто не поздравил женщину с прошедшим 95-летием. Однако, по словам главы поселка, о юбилее труженицы тыла никто не забывал, а недавняя ситуация произошла в предновогодней суете из-за того, что в одном многоквартирном доме проживают два ветерана с одинаковыми фамилиями.

У криптовалюты есть все шансы стать частью новой глобальной валютной системы, которая может прийти на замену доллару США. Такой точкой зрения поделился Владимир Мау, ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС), чьи слова приводит ТАСС.

Экономист считает, что у криптовалюты есть будущее. Он напомнил, что еще сто лет назад экономисты, например австрийский экономист Фридрих фон Хайек предсказали эффективность частных денег. «Конечно, они мыслились в другой форме, но криптовалюты — это ведь тоже частные деньги, основанные на доверии и наборе технологий», — отметил ректор.

«10 лет назад, в начале нынешнего структурного кризиса мы много рассуждали о посткризисных валютных конфигурациях: юани, СДР, усиление роли региональных резервных валют», — считает Мау. По его мнению, криптовалюты нельзя списывать со счетов, наоборот, их следует включить в подобные дискуссии.

Экспертиза показала, что на одежде 23-летней изнасилованной дознавательницы в Уфе нашли следы частиц эпителия четырех женщин. Как рассказал адвокат подозреваемого в изнасиловании Эдуарда Матвеева, окончательные результаты экспертизы на данный момент так и не озвучили. Однако следствие сообщило, что на джинсовой рубашке, в которой была девушка, нашли следы эпителия четырех женщин.

По словам Рустама Ибрагимова, одежду дознавательницы отправили на повторную экспертизу, а также взяли пробы у подруги потерпевшей, которая также присутствовала на вечеринке, и у ее матери.

Две ученицы третьего класса одной из школ Иркутска оказались в реанимации после того, как им сделали плановые прививки. Как стало известно, одной девочки произвели вакцинацию Р-2 АДС-М (без коклюшного компонента), а другой — Диаскинтест. После вакцинации ученицы стали жаловаться на головную боль и тошноту и в итоге оказались в больнице.

Врачи предполагают, что дети перенервничали, однако родители уверены, что в таком случае им не проводили диагностику токсикологического отравления.

Девочки были доставлены в Ивано-Матренинскую детскую клинической больницы Иркутска. Главный врач больницы Владимир Новожилов считает, что произошедшее связано с испугом детей. По его словам, даже взрослые люди могут терять сознание, когда у них берут кровь или ставят прививки. В Минздраве уточнили, что ухудшение самочувствия детей не связано с вакцинацией.

Какие правила действуют для посещения больных, лежащих в реанимации?

До конца мая депутаты Госдумы могут принять закон о предоставлении родственникам права находиться в реанимации с близкими. Второе чтение запланировано на 16 мая. Как сказано в тексте законопроекта, родственникам и законным представителям пациентов хотят предоставить возможность присутствовать в отделениях интенсивной терапии и в реанимационных отделениях «в порядке, установленном уполномоченным федеральным органом исполнительной власти».

Когда начали разрабатывать закон?

К разработке соответствующего закона депутаты приступили после петиции пациентов, которые в 2019 году потребовали открыть родственникам доступ в реанимации. Тогда петиция собрала 360 тысяч подписей. В 2019 году во время прямой линии Владимира Путина к президенту обратился актер Константин Хабенский, фонд которого занимается помощью детям с тяжелыми заболеваниями головного мозга. Актер попросил на законодательном уровне разрешить допуск в реанимацию родственников всех больных вне зависимости от их возраста. 1 июля того же года Минздрав выпустил информационное письмо для медицинских учреждений, но серьезных перемен за этим не последовало, поскольку документ носил рекомендательный характер.

Первое чтение законопроекта «О внесении изменения в часть 1 статьи 79 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» прошло 4 июля 2018 года.

Кто сегодня устанавливает правила посещения родственников в реанимации?

Сегодня порядок посещения больных в реанимации устанавливает администрация больницы. В 2018 году в столичных больницах родственникам разрешили круглосуточно навещать пациентов, находящихся в отделениях реанимации и интенсивной терапии. Примеру Москвы последовали и другие города, в частности, реанимации открыли для родственников больных в Ульяновске, Волгограде, Петербурге, Казани. Но такой порядок действует не во всех больницах страны.

Как сказано в пояснительной записке к законопроекту, ограничение в отношении посещений родственников введено в отделениях реанимации из-за санитарных норм. Кроме того, во многих больницах в таких палатах просто негде разместить постороннего человека. Так, например, в Приморском крае доступ пациентов обеспечен лишь в 10 из 27 детских отделений реанимации и интенсивной терапии.

Какие правила посещения реанимации установлены в Москве?

В Москве перед тем, как посетить палату реанимации, где находится больной, его родственники должны получить разрешение. Медики могут попросить подождать или вовсе перенести посещение, если пациенту проводят какие-либо процедуры.

При посещении реанимационной палаты необходимо переодеться: снять верхнюю одежду, надеть бахилы, халат, маску, шапочку. Также в больницах установлено ограничение по числу посетителей: не более двух человек одновременно. Посетители должны соблюдать тишину, не затруднять оказание медицинской помощи другим пациентам, выполнять указания персонала, не прикасаться к медицинским приборам. Мобильный телефон необходимо выключить или перевести в авиарежим.

Кроме этого, согласно письму Минздрава от 30.05.2019 N 15-1/10/1-2853 «О правилах посещения родственниками пациентов в отделениях реанимации и интенсивной терапии», родственникам разрешается посещать больного в реанимации, если они не имеют признаков острых инфекционных заболеваний, повышенной температуры, проявлений респираторной инфекции. Медицинские справки об отсутствии заболеваний для посещения больного при этом не требуются.

Как добиться посещения родственника, который лежит в реанимации?

По словам юриста Центра медицинского права Андрея Карпенко, добиться посещения можно путем непосредственного обращения к руководству медицинской организации. «Посещение больных в отделениях реанимации и палатах интенсивной терапии возможно только с разрешения администрации. Если с лечащим врачом не удается договориться об этом, то нужно обратиться к руководству больницы. Такое право есть, но реанимация — это достаточно специфическое отделение, где требуется соблюдение санитарно-эпидемического режима. Поэтому одно другому не должно противоречить», — говорит Карпенко.

Куда жаловаться, если не пускают к лежащему в реанимации ребенку или другому родственнику?

По словам эксперта, если родственникам не удалось договориться с руководством о посещении пациента в реанимации, то тогда нужно пожаловаться в департамент здравоохранения, управление здравоохранения либо Росздравнадзор. «Любая жалоба требует времени на рассмотрение, поэтому оперативно решить данный вопрос не получится. Но родственные связи являются достаточным аргументом для подобной жалобы», — говорит Карпенко.

Если одному из родителей запрещают навещать ребенка в реанимации, он также может подать жалобу в прокуратуру. Согласно ст. 61 и 64 Семейного кодекса, родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей, а значит, и равную ответственность за их здоровье. Запрет одному из них посещать отделение реанимации ограничивает право находиться с ребенком в медицинской организации.

Институт неонатологии и педиатрии

Отделение реанимации и интенсивной терапии имени профессора А.Г. Антонова

Отделение реанимации и интенсивной терапии новорожденных (ОРИТН) Национального медицинского исследовательского Центра акушерства, гинекологии и перинатологии имени академика В.И. Кулакова оказывает все виды медицинской помощи новорожденным малышам, нуждающимся в проведении неотложных реанимационных мероприятий, круглосуточном интенсивном наблюдении и лечении. В связи с тем, что в Центр поступают беременные с тяжелой патологией, высоким перинатальным риском, через отделение реанимации и интенсивной терапии проходит до 12% всех родившихся детей, около 600 новорожденных в год, половину из которых составляют недоношенные новорожденные.

Мы не только помогаем малышам, которые не могут самостоятельно дышать, имеют серьезные неврологические и другие проблемы, но и выхаживаем детей с экстремально низкой массой при рождении. Самый маленький ребенок, успешно проведенный в нашем отделении, весил при рождении 450 граммов.

В Центре круглосуточно дежурит ответственный дежурный детский реаниматолог — опытный врач, присутствующий на родах высокого риска, в случае необходимости оказывающий весь объем реанимационной помощи и координирующий работу врачей неонатальной бригады.

В отделении работает квалифицированный персонал. При необходимости в условиях нашего отделения проводятся консультации ведущими специалистами как нашего Центра, так и других крупных медицинских клиник и научных учреждений. Среди них кардиологи, кардиохирурги, окулисты, генетики, неврологи, отоларингологи, хирурги, специалисты функциональной диагностики. Все наши сотрудники, несмотря на высокую интенсивность работы, всегда доброжелательны к пациентам и родителям.

Отделение оснащено самым современным оборудованием для выхаживания и лечения новорожденных: инкубаторами с сервоконтролем, мониторной системой для наблюдения за витальными функциями ребенка, аппаратами искусственной вентиляции, в том числе с функцией неинвазивной дыхательной поддержки. Используется современная система очистки воздуха, функционирует автономная компрессорная станция, необходимая для бесперебойной и безопасной работы дыхательной аппаратуры.

ВАЖНО: в отделении реанимации и интенсивной терапии новорожденных применяется высокотехнологичное медицинское оборудование, сертифицированное только для применения у новорожденных.

Ключевой принцип нашей работы – сохранение жизни, здоровья и качества жизни в будущем каждого маленького пациента. В арсенале отделения есть все оборудование, чтобы оказывать ребенку всю необходимую помощь в первые секунды после его появления на свет. Наши врачи – ведущие специалисты страны, обладающие большим опытом в решении самых сложных неонатологических задач.

При выхаживании недоношенных малышей мы стремимся создать условия, максимально приближенные к внутриутробной жизни. Постоянно контролируется уровень температуры и влажности окружающей среды, дети находятся в условиях защиты от шума, яркого света и других неблагоприятных факторов.

Ультразвуковое, рентгеновское и другие исследования проводятся в максимально комфортных условиях, непосредственно в отделении. Круглосуточно функционирует экспресс-лаборатория. Это дает возможность по капельке крови за несколько секунд оценить уровень глюкозы, газовый состав крови, уровень билирубина и некоторые другие важные для коррекции терапии показатели.

Наши диагностические и лечебные технологии:

круглосуточный мониторинг витальных функций;
выхаживание в инкубаторах интенсивного ухода, оснащенных системами сервоконтроля температуры и влажности;
искусственная вентиляция легких с учетом современных концепций респираторной терапии: традиционная, высокочастотная, неинвазивная вентиляция легких;
метод раннего применения спонтанного дыхания под постоянным положительным давлением в дыхательных путях с вариабельным потоком;
сурфактантная терапия, в том числе с помощью малоинвазивной методики;
проведение лечебной гипотермии новорожденным, родившимся в тяжелой асфиксии;
современные технологии медицинской визуализации, в том числе ультразвуковое сканирование с 3D- 4D – реконструкцией изображений, магнитно-резонансная томография;
допплерография: оценка центральной гемодинамики, мезентериального, почечного и мозгового кровотока;
электроэнцефалография, в том числе – амплитудно-интегрированная (аЭЭГ);
измерение оксигенации головного мозга методом неинвазивной ближней инфракрасной спектрометрии (NIRS);
обезболивание инвазивных манипуляций и оценка адекватности аналгезии с помощью объективной количественной оценки боли, с учетом индивидуальных особенностей пациента, методом измерения кожной проводимости (детектор боли Med-Storm).

НАШИ ПРИОРИТЕТЫ: малыш и родители

Мы приветствуем общение обоих родителей с ребенком, независимо от тяжести его состояния. Родители принимают непосредственное участие в лечении детей. У нас есть комната, где мама в течение дня может сцеживать грудное молоко, которое будет получать малыш.

Мы поддерживаем и развиваем вскармливание новорожденных материнским молоком. Однако в случае необходимости наши специалисты подбирают лечебную смесь индивидуально для каждого ребенка.

Для поддержания физической и психологической связи родителей и глубоко недоношенного ребенка проводятся сеансы выхаживания методом «Кенгуру». Это методика выкладывания ребенка на грудь матери или отца, позволяющая не только обеспечить тесный контакт кожа к коже, но и являющаяся частью так называемого «развивающего ухода». Родители получают полную информацию о состоянии новорожденного, тактике его лечения, особенностях заболевания.

Летальность в отделении одна из самых низких в России, в том числе у детей с экстремально низкой массой тела при рождении. Разработаны протоколы мероприятий, направленных на предотвращение развития инвалидизирующих поражений нервной системы — внутрижелудочковых кровоизлияний и перивентрикулярной лейкомаляции, которые позволили за 10 лет снизить летальность от этой патологии в 7 раз и уменьшить частоту массивных внутрижелудочковых кровоизлияний почти в 3 раза. Благодаря широкому применению неинвазивных методов респираторной поддержки (с 2007-го года), частота возникновения БЛД среднетяжелой и тяжелой степени у недоношенных детей сократилась в 1,5 раза.

Снижение летальности и улучшение качества выхаживания новорожденных в последние годы обусловлено внедрением систематического контроля за соблюдением клинических протоколов, применением новых технологий ранней стабилизации («сцеживание пуповины» в родильном зале, «продленный вдох», малоинвазивное введение сурфактанта), внедрением современных методов инфекционной диагностики (верификация возбудителей методом ПЦР, MASS- спектрометрии), совершенствованием мер инфекционного контроля и антибактериальной терапии (протоколы обработки рук, ANTT- технология, политика «снижения параллельного ущерба» при проведении АБТ), совершенствованием технологий энтерального питания (вскармливание нативным молозивом и молоком с первых часов жизни, протокол энтерального питания), постоянным обучением медицинского персонала, оптимизацией работы пренатального консилиума.

ОСНОВНЫМИ НАПРАВЛЕНИЯМИ ЛЕЧЕБНОЙ И НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОТДЕЛЕНИЯ НА БЛИЖАЙШИЙ ПЕРИОД ЯВЛЯЮТСЯ:

совершенствование принципов оказания первичной и реанимационной помощи новорожденному в родильном зале (предотвращение холодового стресса, объективизация тяжести состояния новорожденных и оценки по шкале Апгар при помощи мониторирования, оптимизация схем проведения дыхательной и сурфактантной терапии);
внедрение новых высокотехнологичных методов диагностики и лечения респираторных нарушений (дыхательный мониторинг, назальный СРАР и неинвазивная вентиляция легких);
разработка протоколов коррекции гемодинамических нарушений и медикаментозной терапии при открытом артериальном протоке у глубоко недоношенных новорожденных;
создание современной системы ранней диагностики, терапии и профилактики инфекционных заболеваний у новорожденных с использованием молекулярно-генетических и протеометрических методов;
оценка клинической эффективности современных методов диагностики и профилактики перинатальных поражений головного мозга у новорожденных;
изучение адаптационных характеристик гематологического статуса и состояния клеточного иммунитета у недоношенных новорожденных в неонатальном периоде;
гуманизация реанимационно-интенсивной помощи новорожденным — совершенствование принципов соблюдения охранительного режима;
обезболивание, снижение инвазивности лечебных манипуляций, разработка методов ранней реабилитации с целью улучшения качества жизни у пациентов, перенесших критическое состояние в раннем неонатальном периоде;
непрерывное обучение сотрудников отделения (врачей и медсестер) в симуляционно-тренинговом центре, активное участие в международных конгрессах и семинарах, в том числе и за рубежом.

Отделение реанимации и интенсивной терапии новорожденных Национального медицинского исследовательского Центра акушерства, гинекологии и перинатологии имени академика В.И. Кулакова – сплоченная высококвалифицированная команда специалистов, которая в силах помочь вам сделать все возможное, а порой, казалось бы, невозможное, чтобы сохранить жизнь вашего ребенка, восстановить его здоровье и подарить ему благополучное будущее в течение всей последующей жизни.

«Нужно ли было спасать?» Что будет, если отказаться от реанимации новорожденного, который не выживет

Лучше даже не говорить об этом

Врач-реаниматолог, ОРИТН (реанимация и интенсивная терапия новорожденных), Санкт-Петербург

– У врачей нет ни юридического, ни морального права прекращать работать, бороться за жизнь. Иногда с высокой долей вероятности мы можем сказать, что у ребенка будут тяжелые повреждения головного мозга, тяжелая инвалидизация по зрению, слуху, психомоторному развитию. Но нельзя все случаи свести к одному уравнению: если есть проблемы, то все будет очень плохо. Для многих родителей такой ребенок желанный, его принимают таким, какой он есть.

На этапе реанимации новорожденных очень мало отказов, чаще всего они бывают на этапе родильного дома. И очень часто они этнического свойства: в некоторых культурах не принято вне брака рожать ребенка, отцовство не признается мужчиной, и женщина вынуждена ребенка оставлять. Бывают асоциальные женщины, которые отказываются от своих детей, какими бы они ни родились – здоровыми или больными, недоношенными или полновесными. Но это бывает в роддоме, а те дети, которые приезжают к нам, чаще всего с родителями.

Врачам лучше не задумываться о том, что ребенок будет с инвалидностью, иначе теряется абсолютный смысл врачебной работы. Лучше тогда вообще не заниматься медициной. Не все врачи разделяют эту точку зрения, но те, кто работает с новорожденными, конечно, исключительные люди. Они верят в чудо, борются, прикладывают огромное количество усилий, это командная работа всего коллектива реанимации и специалистов, которые этих детей ведут и наблюдают.

Очень часто исходы у таких детей непредсказуемы, поэтому говорить заранее о прогнозе – очень смело, это большая ответственность. Мы этого избегаем. Мы говорим родителям так, как есть, и делаем все, что от нас зависит.

Юридически у родителей есть возможность написать отказ от реанимации. В законе есть формулировка, что сам пациент, достигший 15-летнего возраста, или его законный представитель, опекун может выбрать врача, отказаться от госпитализации и любой медицинской помощи, в том числе реанимационной.

Но когда реанимационная помощь оказывается в целях сохранения жизни, ее оказывают порой без согласия пациента. Например, консилиумом из трех врачей принимается решение о проведении операции по жизненным показаниям ребенку, потому что рядом с ребенком сейчас нет законных представителей. Решение принимается здесь и сейчас, это касается любой медицинской манипуляции.

У нас в России отказов от реанимационной помощи, культуры паллиативной помощи очень мало. Врачи на это не ориентированы, законодательство не очень проработано, есть страх претензий к врачам по поводу того, что что-то не сделано, доказать обратное будет крайне сложно.

За свою практику я один раз сталкивался с таким прецедентом. Ребенок родился больным. Мы знали, что он умрет. И без экстренной хирургической помощи это был вопрос нескольких дней. Родители отказывались от проведения любых манипуляций, а врачи настаивали на том, чтобы попробовать. Проблема была даже техническая: в нашей больнице не было никакой формы отказа от помощи, были только согласия. Было принято решение о том, чтобы ребенку провести операцию. Родители не без колебаний согласились. Ребенок умер через день после операции.

За исключением одного этого случая за шесть лет моей работы все родители были заинтересованы в том, чтобы ребенку помогли. И сами не рассматривали вопрос отказа, были благодарны, что ребенком занимаются, что его спасают.

Отказ от реанимации – это прецедент, это юридически сложно осуществимо. Практически в России у родителя нет права отказаться от реанимационной помощи своему ребенку. И суд, и государственная защита встанут на сторону ребенка.

«Нужно ли было спасать?» – это всего лишь мысли, которые приходят после. В реанимации об этом не думаешь, думаешь только о функциях организма и показателях, о признаках жизни. Мысли могут возникать вновь и вновь, но ты всегда понимаешь, что не можешь не делать этого, в том числе потому, что за это будет юридическая ответственность. И страх преследования намного выше, чем желание предлагать отказ от реанимации и способствовать реализации права законного представителя в этом отказе. Я считаю, что лучше об этом вообще не говорить, потому что в принципе непонятно, как его реализовать.

У родителей должна быть возможность дать ребенку спокойно уйти

Директор по методической работе Детского хосписа “Дом с маяком” Наталья Савва

Перед врачами России стоит очень важная задача – снизить младенческую смертность. Поэтому есть установка – всех новорождённых детей надо реанимировать. Даже если ребёнок родился без сердцебиения, без дыхания, всё равно врачи должны проводить реанимацию. И только потом врачи могут подвести итог – эффективно это было или нет.

Если родители хотят заранее отказаться от реанимационных мероприятий у ребёнка с неизлечимыми пороками, родившегося, например, без сердцебиения, у нас стране сделать это невозможно, так как для этого нет законодательной базы. Сейчас мы развиваем программу “Перинатальная паллиативная помощь”. К нам нередко обращаются женщины, которые хотят продлить беременность, несмотря на рекомендации врачей прервать ее по медицинским показаниям. Речь идет о тех случаях, когда уже точно известно, что ребёнок родится либо нежизнеспособным, либо с тяжелой неизлечимой генетической болезнью, либо с пороком, несовместимым с жизнью (например, акранией). В таких случаях очень многие родители говорят, что хотели бы родить этого ребенка, но впоследствии не реанимировать его, а сделать так, как это сейчас предусмотрено за границей. Там можно отказаться и от реанимации, и от аппаратов ИВЛ, получать только паллиативную помощь. Всё это оформляется в виде так называемых “информированных согласий” и других медицинских документов.

В России такой нормативной базы нет. В этом заключается вся абсурдность ситуации: сначала матери предлагают, чтобы она абортировала ребенка или прервала беременность на поздних сроках путем введения фетоцида в сердце, чтобы ребенок родился мертвым. Но если она отказалась от этого и ребенок родился, то его точно будут реанимировать и подключать к ИВЛ, а семье вообще не разрешат принимать какие-либо решения по этому поводу.

Смысл в том, что у родителей должен быть выбор: если вы хотите реанимацию и ИВЛ – пожалуйста, вот вам реанимация. Но если ребёнок уже в утробе матери признан инкурабельным, то у родителей должно быть право дать ребенку максимально спокойно и комфортно прожить столько, сколько ему отведено, без применения медицинских технологий, искусственно продлевающих жизнь.

Есть разные позиции у семьей: кто-то не готов отказываться от средств реанимации и будет бороться «до конца» – данное право сейчас в России реализовано очень хорошо. Но кто-то говорит, что не хочет продлевать мучения своему ребёнку, а хочет, чтобы ребенку и членам семьи оказывалась только паллиативная помощь или все виды помощи за исключением ИВЛ – нормативной базы для реализации этого права в России, увы, нет.

“Мы знаем, что наш ребенок умрет, но мы хотим дать ребенку подышать самостоятельно, чтобы он спокойно побыл у нас на руках, в кругу родных, без всякого искусственного продления жизни и мучений” – это очень понятное желание многих родителей. Часто же получается, что ребёнок умирает один, без мамы, без папы, в каком-то больничном отделении, на аппарате ИВЛ.

Недавно у нас был в случай: в семье, в которой уже есть трое детишек, родился четвёртый ребёнок. Еще на этапе беременности родители узнали, что у ребенка синдром Эдвардса, но решили, что точно будут его рожать. Обычно с таким синдромом детей реанимируют и подключают к ИВЛ, но родители очень не хотели такого для своей дочки. К сожалению, они бы не смогли отказаться от реанимации, но получилось так, что ребёнок родился сильнее, чем от него ожидали. Девочка сама задышала, и на девятый день семья забрала ее с зондом для кормления домой под наблюдение специалистов выездной паллиативной службы «Дома с маяком». Домой привезли все необходимое питание, медицинское оборудование и расходные материалы для ухода и кризисных ситуаций. В нашей практике это первая такая история.

Старшие дети очень ждали появления сестренки. Вообще это удивительная семья. Мама и папа – хорошо образованные люди, с ними работала паллиативный психолог Детского хосписа «Дом с маяком», они сразу поговорили со старшими детьми, что их сестричка родится и либо сразу, еще в больнице, превратится в ангела, либо заедет ненадолго домой. Когда она родилась, детки спрашивали у мамы и папы: “Ну что, Любаша залетит домой или нет?” И они приняли её рождение действительно как подарок. Для них это счастье. Сейчас они все вместе, дома, вот уже два месяца. А если бы ребёнок проводил бы эти дни где-то в больнице, или в реанимации на аппарате ИВЛ, то ни для него, ни для его семьи не было бы никакой комфортной жизни.

Наталья Савва. Фото: Ефим Эрихман

В паллиативной медицине есть группа детей, которые вследствие перинатального кислородного голодания и кровоизлияний получают такое тяжелое поражение головного мозга, что уже никогда не смогут реагировать на окружающий мир и будут всегда находиться в вегетативном состоянии с прогрессивно увеличивающимся числом медицинских проблем. Таких детей реанимируют, сажают на аппараты ИВЛ. Кого-то потом удается снять и они дома с родителями. А кто-то из детей находится на ИВЛ пожизненно, иногда – годами, и на нем же умирает. Получается, что мы искусственно поддерживаем жизнь, но качества жизни нет ни у родителей, ни у самих детей. Кто-то из родителей считает это правильным.

Другие семьи задают вопрос: «Зачем нужно вентилировать тело ребенка, душа которого давно уже не с нами, ведь мы продлеваем его мучения, так как боль, судороги, контрактуры, пролежни, прогрессирование поражения головного мозга никуда не исчезают? Почему нельзя отключить аппарат ИВЛ – он же все равно не излечит и не выведет из вегетативного состояния? Почему нельзя просто обезболить ребенка, создать комфортные условия на руках у любящих людей и дать прожить столько, сколько отведено судьбой, без искусственного продления мучений?».

Ответа на подобный вопрос у медиков, как правило, нет. Они стараются не общаться с родителями, вместо необходимых коммуникаций вырастает стена. У многих сотрудников происходит профессиональное выгорание, потому что люди тоже не понимают, зачем они искусственно продлевают жизнь, в которой нет детства, одни страдания и медицинские манипуляции без малейшего шанса на улучшение состояния. Родители просят это все прекратить, а правовых возможностей нет.

Например, у ребенка в головном мозге по результатам МРТ есть только вода. Нет ни одного движения ни ручек, ни ножек. По сути, от ребенка осталось одно тельце. Это больше существование, чем жизнь. Искусственно продлять такую жизнь с помощью аппарата ИВЛ месяцами и годами без надежды на восстановление – это морально очень тяжело и для родителей, и для сотрудников.

В подобных ситуациях семья должна иметь право отказаться от продолжения искусственного продления жизни с помощью аппарата ИВЛ в случае, если медики признали ребенка инкурабельным, а прогноз в отношении его жизни – неблагоприятный, летальный. Хочешь, чтобы ребёнок вентилировался – пожалуйста, вот аппарат, мы его будем вентилировать. Не хочешь – будем отключать. В подобных случаях во всём мире проводят «паллиативную экстубацию», есть специальные медицинские протоколы ее проведения и протоколы обезболивания и комфортного сопровождения, чтобы при этом ребенок не испытывал страданий. В России у семьи такого выбора нет, ребёнок будет до конца вентилироваться, вне зависимости от того, хотят этого родители или нет.

У нас в стране есть юридическая норма, которая была создана для трансплантологов, которая разрешает отключение от аппарата ИВЛ в случае смерти мозга. Но констатировать смерть мозга у ребёнка иногда очень сложно, потому что есть некоторые состояния (например, судороги, злокачественная опухоль, др.), которые могут сопровождаться малейшими реакциями мозга и минимальным сознанием. Тем не менее смысла пребывания на аппарате ИВЛ вообще нет.

В России есть норма закона, позволяющая не проводить реанимационные мероприятия человеку с достоверно установленным прогрессирующим неизлечимым заболеванием в терминальной стадии. Но врачи боятся попасть под статью и, соответственно, детей вентилируют в любом случае. Более того, отключение от аппарата ИВЛ приравнивается чуть ли не к “пассивной эвтаназии”. Во всем мире определение эвтаназии одно – по просьбе пациента ввести лекарство для того, чтобы он умер. А в России к эвтаназии относится еще такая формулировка, как “действие или бездействие”, которое может повлечь за собой летальный исход. Под это можно подвести абсолютно всё, поэтому, конечно, врачи не хотят рисковать.

Мы как паллиативные специалисты – против проведения эвтаназии, мы должны наладить систему хорошей паллиативной помощи, чтобы человек не просил себя убить из-за того, что ему невыносимо больше мучаться от боли, например. При этом я считаю, что термин «пассивная эвтаназия» должен быть убран из закона как нежизнеспособный и мешающий развитию паллиативной помощи.

Вообще можно сколько угодно рассуждать на эту тему в теории, но достаточно всего лишь один раз увидеть, как на аппаратах ИВЛ мучаются дети, которые в принципе нежизнеспособны. Это не гуманно ни по этическим, ни по человеческим и моральным нормам. У родителей таких детей должно быть право выбора: начинать ИВЛ или нет, отключать ИВЛ или нет. Поэтому такой закон необходим.

Принять решение не реанимировать – уголовно наказуемо

Юрист Полина Габай

На сегодняшний день не существует нормативного правового акта, регламентирующего правила оказания первичной реанимационной помощи новорожденным. Ранее основные принципы организации и алгоритмы оказания первичной и реанимационной помощи новорожденным в родильном зале были утверждены Приказом Минздравмедпрома РФ от 28.12.1995 № 372 (далее – Приказ № 372), однако приказ утратил силу еще в 2010 году.

В связи с тем, что содержание Приказа № 372 устарело и перестало быть актуальным, Минздравсоцразвития РФ направило Письмо от 21.04.2010 № 15-4/10/2-3204 «О направлении методического письма Минздравсоцразвития РФ „Первичная и реанимационная помощь новорожденным детям”», в тексте которого были учтены обновленные подходы к первичной реанимации новорожденных.

Этим письмом установлены показания и особенности осуществления медицинских мероприятий, выполняемых в рамках различных этапов реанимации, а также установлена последовательность проведения основных реанимационных мероприятий. Помимо этого, письмо содержит отдельный раздел, посвященный особенностям оказания первичной реанимационной помощи новорожденным. Однако оно носит рекомендательный характер и регламентирует, скорее, процедурные вопросы, связанные с осуществлением реанимации. В нем нет ответов на вопросы, связанные с конфликтами интересов, возникающими при нежелании родителей (одного из родителей) дать согласие на проведение реанимационных мероприятий в отношении своего новорожденного ребенка.

Еще – существуют критерии живорождения. Согласно пункту 3 Медицинских критериев, утвержденных Приказом Минздравсоцразвития № 1687н, живорождением является момент отделения плода от организма матери посредством родов при соблюдении всех перечисленных критериев:

1) срок беременности 22 недели и более;

2) масса тела новорожденного 500 грамм и более (или менее 500 грамм при многоплодных родах) или, в случае если масса тела ребенка при рождении неизвестна, при длине тела новорожденного 25 см и более, при наличии у новорожденного признаков живорождения (дыхание, сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры независимо от того, перерезана пуповина и отделилась ли плацента).

Поэтому наличие одного из признаков живорождения свидетельствует о том, что ребенок родился живым и требует всей необходимой медицинской помощи. То есть если нет сердцебиения, но есть, например, пульсация пуповины, то это не избавляет врача от необходимости проведения реанимационных мероприятий.

Рождение заведомо паллиативного ребенка не дает права его не реанимировать. При ряде врожденных патологий женщина имеет право на законное прерывание беременности на любом сроке, а после рождения принять решение не реанимировать она может, но это уголовно наказуемо, так как это квалифицируется как убийство или оставление в опасности.

Перед смертью человек имеет право выбрать жизнь, полную любви и заботы

Протоиерей Алексий Уминский

Протоиерей Алексий Уминский

Сегодня наблюдается ужасная ситуация, когда маленькие дети с необратимым диагнозом, подключённые к различным аппаратам и вынужденные находиться в реанимации, не могут месяцами, даже годами видеть своих родителей – родителей в реанимацию не пускают. Они не могут взять ребенка домой, у них нет средств на аппарат ИВЛ, который стоит больше миллиона.

Движение к смерти идет, и ребенок умирает в одиночестве. Он не окружен любовью родителей, не имеет возможности прижаться к груди матери, быть убаюканным и согретым своими родителями. А родители не могут отказаться от каких-то врачебных манипуляций, потому что, как правильно привел определение эвтаназии Минздравом отец Феодорит, если они отказываются от этих условий продления жизни, это считается пассивной формой эвтаназии.

Но это никак не эвтаназия. Родители и ребёнок могли бы провести это время вместе, не в больнице. Наверное, жизнеспособность ребёнка была бы сокращена на несколько месяцев, но зато дома ребёнок находился бы в состоянии настоящей жизни: в любви, в заботе, имел бы возможность причащения Святых Христовых Таин – это и есть жизнь.

Ребёнок в реанимации, подключенный к аппаратам – это продление существования, а жизнь как раз там, в семье. И именно о свободе избрания такой жизни идет речь. Человек имеет право выбрать себе такую жизнь – не такую смерть, а такую жизнь – перед смертью. Жизнь, полную любви и заботы. Жизнь, которая ведется при помощи паллиативных врачей и, как правильно говорится в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви» – «при пастырском попечении».

В последнее время, по просьбе паллиативных врачей и волонтеров фонда «Вера», я часто бываю в семьях, где есть умирающие дети. И вот недавно я встретился с семьей, где родители не захотели продлевать мучения своего ребёнка, подключать его к разным аппаратам, и разлучаться с ним. А в случае с реанимацией – разлучаться практически навсегда. И они остались вместе с ребёнком на то время, которое им даст Бог.

Когда я приезжаю в эту прекрасную христианскую семью, все трое причащаются, вместе молятся, живут настоящей христианской жизнью, все свое упование возложив на Бога. Они полностью вручили себя в руки Божии, полностью доверили ребенка Богу. И я вижу, что это правильно, что на это есть воля Божия, что эти родители приняли такое решение ответственно. Это и мучительное решение, потому что они пошли на очень важный христианский подвиг, подвиг доверия Богу и любви к своему младенцу.

Я вспоминаю стихотворение:

Легкой жизни я просил у Бога,

Легкой смерти надо бы просить.

Вот об этом слова ектении, и они понимаются всей Церковью одинаково. Такую кончину – безболезненну и мирну – да пошлет Бог каждому из нас. И если у нас будет возможность нести свой крест до конца, и выбирать для себя ту или иную форму жизни перед смертью, то пускай она у нас будет, эта возможность. И у нас, и у наших близких.

Отказ от реанимации – для христианина это эвтаназия

Иеромонах Феодорит (Сеньчуков), врач-реаниматолог

Инструкция предполагает такой критерий прекращения реанимационных процедур – отсутствие электрической активности сердца. Если, допустим, зафиксирована хоть какая-то электрическая активность сердца, пусть даже она не состоятельная, мы должны считать время продолжения реанимационных мероприятий уже от нее. Если ребеночек родился, начали реанимацию и через какое-то время появились хоть какие-то намеки на электрическую активность сердца, то никто реанимацию не прекратит.

Да, любая реанимация может привести к последствиям, порой необратимым, да, новорожденный может изначально быть или стать после каких-то осложнений паллиативным. Но, значит, такова воля Господа. Если Господь присылает реаниматолога на встречу с человеком, то, значит, у Него есть промысл, чтобы они встретились. Тот, о ком промысл в том, чтобы он умер, умрет. Мы, врачи, должны выполнять нашу работу, на которую поставлены. Реаниматологи должны спасать жизнь. У паллиативных детей, как у любого человека, тоже есть своя миссия на земле, просто мы не всегда можем ее определять.

Иеромонах Феодорит (Сеньчуков)

Как христиане, мы должны понимать, что если человек хочет прекратить свою жизнь на земле, то, значит, он совершает самоубийство. О самоубийце мы можем молиться, надеяться, что Господь его простит, потому что он испытывал страдания. Но относиться к этому мы должны именно как к самоубийству.

Родители, которые отказываются от реанимации ребенка, отказываются от того дара, который Господь этому ребенку дал – от жизни.

Бывает, что новорожденному делают операцию, и родителям предстоит решение – отказаться или нет. Тут уже речь не о реанимации, а об интенсивной терапии. И здесь все зависит от того, насколько показания к этой операции абсолютны. У одного знакомого сын родился с тяжелыми пороками развития, и ему должны были сделать операцию на сердце, но при этом давали очень небольшой шанс на успешность операции. Семья от операции отказалась.

Когда разговор идет о каких-то абсолютных показаниях, а абсолютные показания – жизненные, то, конечно, человек должен соглашаться на операцию и на все что угодно. Даже если речь о паллиативном ребенке и операция просто продлит его жизнь. Если разговор идет о том, что без операции ребенок сколько-то проживет гарантированно, а операция может закончиться печально, то тут уже выбор за человеком.

Если же человек отказывается от реанимации, от операции по жизненно важным показаниям, то он соглашается на эвтаназию.

Жизнь пациента – это ниточка надежды на то, что мы ошибаемся

Иеромонах Димитрий (Першин), член комиссии по миссионерству и катехизации при Епархиальном совете г. Москвы, эксперт комитета Государственной Думы по вопросам семьи, женщин и детей

Иеромонах Дмитрий (Першин)

Как может отказаться от реанимации ребенка даже в самом тяжелом случае не то что христианин, но и просто человек, не разучившийся надеяться и любить? Рассуждая в рамках земной логики, мы понимаем, что медицина, как и любая наука, переводит реальность на язык схем. И уже в границах этих моделей ставит диагнозы и дает прогнозы. Но реальность всегда сложнее, многообразнее и в этом смысле непредсказуемее любых упрощений. Поэтому может быть ситуация, когда, исходя из теории, шансов нет. Но за рамками любой схемы могут быть факторы, не учтенные учеными на данный момент. Каждое десятилетие медицина обновляет свои представления о пределах возможного. И ищет решение все новых и новых проблем. Никто не может сказать, что именно этот случай не относится к тому проценту исключений из правил, который принято относить к необъяснимым стойким ремиссиям, а то и самоизлечениям.

Второе. Никто не может исключить вероятность непреднамеренной врачебной ошибки. Она не столь уж мала, по разным оценкам – от двух до тридцати процентов.

Третье. Нельзя отвергать и вероятность того, что решение будет найдено кем-либо на планете, пока мы боремся за жизнь нашего больного. И через пару минут оно долетит до нас. Либо лечащие врачи сами смогут сделать то открытие, которое спасет его жизнь.

Все перечисленное означает, что сама жизнь пациента – это ниточка надежды на то, что мы ошибаемся и все не так плохо, что мы чего-то не учли, а оно-то как раз и сработает, наконец, что решение будет найдено в процессе или кем-либо еще на Земле.

Поэтому не будем опускать рук. Бог не забирает жизни. Апостол Павел называет смерть последним врагом, который будет сокрушен в час всеобщего воскресения. Христос плачет у гроба Лазаря Четверодневного. Бог с нами. Он Сам шагнул с Креста в ад, чтобы вывести нас из него. Поэтому сделаем все, чтобы быть с Ним. Встретим с Ним и нашего малыша. И простим, по возможности, врачей, допустивших, уверен, не намеренно, те врачебные ошибки, из-за которых остановилось на время его сердце и пострадал его мозг.

Смотрите так же: Подарок на новый год детский мир